Весной текущего года РАН, а также ФАНО обсудят меры, которые касаются увеличения оплаты труда ученых деятелей до двухсот процентов от средней заработной платы в рамках региона. Стоит отметить, что разговоры касательно этого выдуться уже не первый год. Дело в том, что к нищете отечественных научных работников уже давно привыкли. Между тем это касается не всех. К примеру, Ася Энговатова, которая занимает должность заместителя директора Института археологии РАН, зарабатывает практически в десять раз больше действующего вице-президента Академии, информирует «Версия». При этом возник вопрос, как это ей удалось, а также насколько ее деятельность на сегодняшний день соотносится с наукой.

В свою очередь непосвящённый человек может посчитать, что на территории российского государства археология представляет собой узконаправленную отрасль, которая в свою очередь не может существовать в настоящее время без денег, а также филантропов. По мнению многих россиян, археологи заработать могут только благодаря значимым, а также дорогим находкам. При этом, по их мнению такое зарабатывание денег происходит нелегально. В данном случае всё находящееся в земле принадлежит непосредственно государству. Простор для заработка так называемых историков с лопатами на территории РФ в реальности является огромным. При этом он постоянно увеличивается. Речь ведётся в отношении охранных раскопок, которые необходимы для спасения непосредственно в зонах строительства различных археологических памятников.

Николай Макаров, занимающий должность директора Института археологии РАН, отметил, что на охранные раскопки приблизительно приходится две трети всех производимых полевых работ. Академик отмечает, что всё оплачивается потенциальными заказчиками строительства. В свою очередь это стало важным источником осуществляемых финансирований для археологической отрасли. Конечно, за успехи данной отрасли можно было порадоваться, однако определённые мстительные учёные деятели считают, что современные «коммерческие» раскопки постепенно уничтожают науку. Профессором Левом Клейном было написано, что на фоне количественного бурного увеличения археологических работ в итоге деградирует уровень исследований, а также подготовка кадров. При этом не наблюдается развитие новых методов современной археологии.

В свою очередь разговоры, касающиеся исследований, следует оставить профессионалам. Это вместе с тем, что финансово-хозяйственная сторона деятельности Института археологии РАН (ИА РАН) в данном случае выглядит объемнее научной. Некоторые могут даже академика Макарова заподозрить в лукавстве, включая тот факт, что деньги застройщиков на самом деле идут далеко не для развития науки. Они, как известно, оседают непосредственно в карманах прямых его подчиненных.

Стоит отметить, что одним из самых крупных российских операторов археологических охранных работ выступает ООО, именуемое как «Управление делами Фонда «Археологическое наследие»». Данная организация занималась контролем раскопок в рамках магистрального действующего газопровода Мурманск-Волхов. Между тем организация, имеющая такое солидное название, не занималась самостоятельно работами. В данном случае наняли подрядчика, которым выступает Институт истории материальной культуры РАН. В свою очередь стоимость контракта достигла 7 300 000 российских рублей. Заказчиком была принята работа, однако вместо положенной суммы им было заплачено подрядчику только 4 700 000 рублей. В итоге это послужило поводом для проведения разбирательств в ФАС.

В данном случае можно предположить, что «Управление делами Фонда «Археологическое наследие» в этой истории отыгрывает роль своеобразной финансовой «прокладки», которая была искусственно поставлена между государственным институтом, а также строителями. Вследствие этого необходимо узнать конечных бенефициаров данной компании.

В ЕГРЮЛ имеются данные, что компанию зарегистрировали в начале ещё 2004-го года. При этом стопроцентным её собственником выступает Фонд содействия охране российских памятников археологии «Археологическое наследие». Имеется информация, что учредителем фонда в данном случае выступает Институт археологии РАН, а также шесть физических лиц. В число этих лиц вошли действующие, а также бывшие сотрудники института. Стоит отметить, что в списке также значится Ася Энговатова, занимающая должность заместителя директора института, Геннадий Афанасьев, являющийся главным научным сотрудником отдела теории, а также методики Института археологии РАН.

В свою очередь список учредителей действующего фонда «Археологическое наследие» является интересным  по двум причинам. В первую очередь Энговатова, Афанасьев, а также ряд прочих людей контролируют этот фонд на равных условиях со своим работодателем, а именно государственной организацией. При этом в списке нет Николая Макарова, занимающего пост действующего директора Института. В данном случае он либо не знает про существование фонда, либо ему неинтересна жизнь этой дочерней структуры, или он решил заранее дистанцироваться от его деятельности.

Согласно полученной информации  стало известно, что организация не предоставляет уже более одного года налоговую отчетность. Также не функционирует её сайт. Вследствие дальнейшего изучения учредителей фонда становится ясно, что из них двое скончались уже много лет назад. Между тем «Археологическое наследие» на сегодняшний день продолжает функционировать. А вот коммерческая дочерняя организация продолжает зарабатывать непосредственно на охранных раскопках. Этому косвенным подтверждением является декларация, касающаяся доходов Аси Энговатовой.

Согласно данным из открытых источников, заместитель директора Института археологии РАН в 2015 году смогла заработать 3 200 000 российских рублей. Между тем в позапрошлом году доход замдиректора достиг 4 700 000 рублей. В свою очередь это составляет больше 390 000 рублей на месяц. Сравнивая, стоит отметить, что вице-президент РАН, учитывая все имевшиеся премии, а также надбавки, получает на сегодняшний день ежемесячно около 60 000 – 80 000 российских рублей. Следует заметить, что доходы госпожи Энговатовой в прошедшем году продолжили увеличиваться. Таким образом, она в ноябре месяце прошедшего года смогла заработать приблизительно 700 000 рублей.

Согласно сообщению отечественных средств массовой информации, заместитель директора действующего Института археологии РАН имеет во владении приличный автопарк, в который входят три транспортных средства, а именно Мицубиси Аутлендер, Форд Фокус, а также Хонда СR-V. Замдиректора в прошедшем году не меньше десятка раз смогла посетить заграницу. Преимущественно она была в Лионе, а также Милане. В данном случае могут возникнуть предположения, что речь идет касательно поездок на археологические конференции. Однако согласно имеющейся информации в открытом доступе, такие последние мероприятия в данных городах состоялись ещё в 2011 году, а также в 2016 году. В случае оплаченных заграничных поездок за счет научных грантов, хотелось бы выяснить, кто именно финансирует заместителя директора ИА РАН, а также на каких именно условиях.

От Аси Энговатовой также не отстают ее дочери. Старшей дочкой является Анастасия. Она в свою очередь поработала в институте в период 2015-2016 годов. Анастасия является владелицей трёх автомобилей. Речь идёт о новеньком БМВ Х5, Ауди А3, Пассат СС. Между тем официальный её доход составляет шестьсот тысяч российских рублей на год. Серафима является младшей дочкой Энговатовой. Она на пару со своей сестрой на территории Москвы владеет несколькими квартирами. Главным объектом семейной недвижимости Энговатовых выступает просторная квартира, которая находится на Земляном валу. По всей видимости, распоряжается данным жилищем мама Аси Викторовны. Речь идёт про Татьяну Энговатову. Кадастровая стоимость данной квартиры составляет приблизительно 30 000 000 рублей. Нужно отметить, что реальная цена квартиры, которую можно отыскать на сайтах недвижимости, очень впечатляет. В данном случае возникает вопрос, как семья скромного ученого Института археологии смогла заработать такой капитал.

На данный вопрос по сути сама смогла ответить Ася Энговатова в беседе с представителями прессы. Замдиректора ИА РАН рассказала, что согласно действующему законодательству на территории Российской Федерации, перед любыми крупнейшими строительствами в рамках территорий  археологических памятников осуществляются археологические спасательные работы. Целью данных работ является извлечение информации из всех существующих культурных слоёв, полное изъятие всех находок, в последующем передача их в музеи, получение максимально полной информации касательно жизни общества, оставившего данный памятник.

Так как в ходе строительства  уничтожаются полностью все имеющиеся культурные слои, а также, вся бесценная информация, которая содержится в них, она в итоге будет недоступной для изучения и полностью исчезнет. Следует отметить, что законодательство Российской Федерации, с точки зрения изучений археологических памятников, является очень прогрессивным законодательством.

Из этого следует, что археологи на сегодняшний день могут заморозить на неопределенный срок любого вида стройку. В данном случае им нужно объявить котлован объектом изучения, а также приступить к раскопкам. При этом сложно проверить обоснованность такого рода робот. Каждый день простоя для девелоперов может стоить в итоге десятки миллионов рублей. Строителям в этой ситуации будет проще заплатить «ученым» деятелям, чтобы скорей отделаться от них. В данном случае легко также избежать сдачи в российские музеи со стройплощадок ценных артефактов. Данные находки можно потом по довольно хорошей расценке реализовать коллекционерам

Можно показательным считать пример проводимых археологических работ в Спасо-Андрониковом монастыре, где размещается Центральный российский музей древнерусской культуры, а также искусства им. Андрея Рублева. Представителями прессы отмечается, что сотрудниками Института археологии РАН ещё в двухтысячном году было получено на «архивные изыскания, а также общее археологическое обследование рассматриваемой территории, практически 300 тысяч российских рублей. По факту же специалисты забрались в старый шурф непосредственно в алтаре Спасского собора. Для видимости землекопы были поставлены на зачистку имеющейся канавы у «покойницкой», написав отчет касательно проделанной работы.

Некоторые могут отметить, что это все было около семнадцати лет назад и на сегодняшний день не имеет значения. Однако в позапрошлом году с удивлением верующие узнали, что на месте имеющегося древнего кладбища, по всей видимости, с разрешения археологов, началось строительство коммерческих объектов. Экскаваторами был снесен на территории популярного среди общественности Спасо-Андроникова монастыря целый ряд различных исторических зданий. Некоторые конечно могут пошутить, что настанет день, когда в Администрации главы российского государства с ужасом узнают тот факт, что абсолютно законно кем-то сносится Спасская башня Кремля.

Имеет место ещё один очень яркий пример археологического варварства, наглядно демонстрирующий состояние умов в ИА РАН. Речь идёт в отношении реконструкции Изборской крепости. В данном случае ради строительства гостиницы, а также «трапезной» был снесён старинный дом священника. Депутатом Законодательного собрания Псковской обл., а также историком, было сообщено, что, в неизученном культурном слое, непосредственно в центре крепости, гастарбайтерами была выкопана яма для мусора. Её позже поспешно засыпали. При этом со стороны работников российского Института археологии РАН в то время не последовало какой-либо реакции. Стоит отметить, что в восьмидесятых годах их предшественниками было проведено на территории крепости 7-мь полевых сезонов, целью которых являлись поиски древних артефактов.

Между тем молчание Аси Энговатовой, а также её коллег из ИА РАН, довольно несложно объяснить. Также с большими оговорками можно замдиректора ИА РАН назвать заслуженным археологом Российской Федерации. Имеется информация, что она имеет научную степень, а также опыт работы. При этом в отличие от прочих заместителей академика Макарова на официальном сайте института биография госпожи Энговатовой не опубликована. В свою очередь это позволяет предположить, что в деятельности Энговатовой найдется много поводов для различных журналистских расследований, в итоге которые могут привести к масштабным проверкам российского Института археологии РАН, а также дочерних его организаций со стороны правоохранительных органов, Счетной палаты, а также Министерства культуры Российской Федерации.